На Ваш суд еще один рассказик.
Скажите честно,а?
Пожалуйста.

Монах в коляске.

Петр шел по узкой тропе вдоль маленького пруда. В руках он нес причудливую белую веревку, намотанную вокруг запястья в несколько раз, а на конце ее висел маленький крестик, вырезанный Петром из маминой деревянной ложки. Вся веревка была увязана от начала до конца небольшими и неровными морскими узлами, Петр перебирал их в руках, переходя от одного к другому и так по кругу, в который замыкалась эта смешная на вид узелковая система, венчавшаяся маленьким крестиком.
Для молодого человека эта белая веревка с узелками сейчас была едва ли не самой главной вещью в жизни, после Евангелия, конечно, и Псалтири, которые каждый день читал он в специально определенное для этого время. Петр хотел стать монахом, вот даже четки себе соорудил. Белые, с некрасивыми, смешными узлами, но все-таки это были его первые четки.
Он прошел ровно пол пути, направлялся в монастырь к духовному отцу, которого уже давно не видел.
Думать ни о чем сейчас он не хотел, впрочем, как и всегда отгонял любые мысли, посещавшие его молодую голову, склонную к фантазиям и мечтам.
-Твоя единственная мечта сейчас должна выглядеть так – «Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешнаго!», - говорил ему духовный отец, игумен Андрей: - Хотя, я ни к чему тебя не принуждаю, мы свободны Петр. Понимаешь? Свободны!
Игумен Андрей никогда не заставлял Петра слушаться, а просто объяснял, как нужно поступать правильно и что делать, чтобы изменить себя и стать христианином не по букве, а на деле.
Ну, а Петр старался проникнуть в смысл сказанного духовником и исполнить, ведь иначе батюшка перестанет с ним общаться, перестанет принимать его на исповедь, а это для молодого и жаждущего слова Истины Петра было бы катастрофой.
Идя в тени деревьев, которые заслоняли от жаркого июльского солнца, от узелка к узелку он шептал молитву, а легкий ветерок тоже помогал спасаться от жары, раздувая белую рубаху и творя из густой рыжей шевелюры Петра удивительные прически.
Но вот, впереди показалась согнутая старческая фигура; какая-то бабушка потихоньку шла, толи толкая, толи везя что-то перед собой.
-Надо догнать и помочь! – решил Петр и побежал к старушке.
Нагнав ее, он увидел, что везет она перед собой инвалидную коляску, а в ней сидит молодой человек, худой и бледный, в руках он держал книгу.
-Здравствуй, давайте я Вам помогу! – предложил Петр.
-Здравствуйте! – ответила старушка: - Помогите, молодой человек, спаси Вас Господь!
-Добрый день! - обернулся молодой инвалид и улыбнулся на приветствие.
Петр взялся за ручки коляски и они потихоньку пошли дальше.
-Куда Вы направляетесь? – спросила старушка.
-Иду в женский монастырь к игумену Андрею, он там духовник и мой духовный наставник.
-В самом деле? – оживился инвалид: - И мы к нему идем, он и мой наставник! А как Вас зовут?
-Петр, а Вас?
-Я Мария Ивановна, а сына Андреем зовут, мы из Одессы.
-И я из Одессы, но в автобусе вас не видел! Наверное, вы на машине приехали?
-Да нет, на автобусе, только двумя часами раньше, - ответила Мария Ивановна: - Идем вот уже сколько, останавливались, чтобы передохнуть. Старая я уже, силы не те, что прежде, да и дорога видите неровная какая. Тяжело мне каждый раз сюда возить сына. Но нужно, он без отца Андрея совсем заунывает у меня.
-Ну, что Вы, мама, перестаньте, - заволновался Андрей и закрыл книгу, громко ею хлопнув: - Я могу и сам ездить, так Вы же меня не пускаете одного.
-Послушайте! – вдруг обрадовался Петр: - Ведь мы же земляки, живем в одном городе, ездим к одному духовнику, давайте я буду ездить с Андреем! Все нам вдвоем сподручнее и веселее будет!
-Да, мама, это выход, это замечательно! Спаси Вас Господь, Петр! – тоже обрадовался Андрей.
-Хорошо, мальчики, хорошо! – вздохнула старушка: – А меня то с собой будете брать хоть иногда? Уж больно и я люблю нашего золотого игумена!
Разговаривая по дороге, они обсудили то, как будут встречаться, пригласили друг друга в гости, поделились впечатлениями о монастыре и так незаметно подошли к монастырским воротам.
Почти при входе в обитель, недалеко от храма стоял небольшой домик, в котором и жил духовник.
В окошко увидел игумен Андрей своих духовных чад и вышел к ним на встречу.
-Ах, ты, кто пришел! – обратился он к молодым людям: - Ну, здорово ребята!
Игумен подошел к Петру и с силой толкнул его в грудь: - Ну, как жизнь, как молитва?
Это было обычное приветствие отца Андрея и Петр уже заранее приготовился и выставил грудь вперед.
-Здравствуйте, батюшка, благословите!
-Бог благословит тебя, обормот! - усмехнулся игумен, взяв Петра за руку и посмотрев на его самодельные четки: –Молишься? Ну, молись, молись! Молодец! Приедешь через неделю, а сегодня мне некогда, надо с Андреем побеседовать, а потом занят! Ты понял?
-Понял, отче!
-Хотя стой, не уходи, подождешь Андрея с матерью и поможешь им добраться до дому!
-Ну, что Андрюха, сегодня великий день! – схватил игумен молодого инвалида за плечи и потряс, что было мочи.
Парень в коляске только счастливо улыбался и кивал головой. Игумен взял ручки коляски и они скрылись в домике.
Долго их не было. Мария Ивановна успела помолиться в храме, обошла территорию монастыря несколько раз, а Петр сидел у домика на скамейке и ждал, читая про себя молитву, и пытаясь побороть обиду на духовника, за то, что не может принять его сегодня.
-Может быть, батюшка, меня так учит чему-то? Терпению и смирению, возможно? Надо их проявить и доказать и себе и ему, что я могу! Господи помоги мне! Пусть, хотя бы внешне пока смирюсь, потом на исповеди покаюсь!
Часа через три, изможденный от усталости ожидания Петр, едва ли не ревел:
-Вот, а меня батюшка, так долго никогда не исповедует, а если они просто беседуют, то почему бы и меня не позвать, тоже бы послушал!
Дверь домика отворилась и на пороге показалась инвалидная коляска, а сидевший в ней Андрей спешно вытирал лицо руками, оно было мокрое от слез.
Петр испуганно посмотрел на инвалида и насторожился, а игумен Андрей весело поглядел на Петра:
-Ничего Петя и ты когда-нибудь отцом станешь! А сейчас держи коляску и вези отца Моисея домой! А где матушка то его? – спросил духовник.
-Тута я, батюшка! – отозвалась старушка, выходя из-за угла дома: - Уморилась, дай думаю в тенечке посижу!
-Вот, Мария Ивановна, прошу любить и жаловать, Ваш сын – отец Моисей! – бойко сказал ей игумен.
-Как отец Моисей, Андрей же его зовут?!
-А теперь Моисей я сказал!
Молодой инвалид поднял заплаканное лицо, оно светилось радостью, глаза блестели и доверчиво смотрели то на мать, то на Петра.
-Теперь я монах! – сказал тихо Андрей: – И зовут меня отцом Моисеем!
-Ты знал, и ничего мне не сказал! – всплеснула руками мать.
-Не обижайся мама, я ведь сам до конца еще не мог поверить, что такое со мной возможно!
-Всё, езжайте домой, Бог вас благословит, а я по делам! Петр не забудь, через неделю здесь как штык и отца Моисея привези! Понял?
-Понял, отче ! - ответил Петр, задумчиво рисуя линии ногой на песке.
-Ах, окаянная твоя душа! – шлепнул его игумен по плечу: -Сказал же тебе, что и ты отцом будешь, да не время еще, не время! А отцом будешь! И детей у тебя много будет, как у патриарха Авраама! Понял, что я сказал?
-Понял отче! Только я хочу быть отцом в черном, а не в белом!
-Как негр черный будешь! А теперь идите, некогда мне! – благословил всех троих игумен и скрылся в домике.
Когда Петр, уставшая Мария Ивановна и новопостриженый монах Моисей уже подходили к монастырским воротам, сзади послышался крик:
- Петр, а Петр?! – кричал игумен Андрей вслед.
- Да, отче?
- И пусть смирение твоей женой будет! Понял, что я сказал?!
- Понял, отче! – громко и басисто крикнул в ответ Петр и махнул духовнику в поклоне своей густой рыжей шевелюрой.
Обратно паломники шли в тишине, каждый думал о своем. Старушка не могла поверить, что ее сын теперь монах и время от времени вздыхала, отец Моисей с задумчивостью вспоминал только что данные им Богу обеты и молился, и только Петр шел и улыбался, изредка смахивая с лица скупую слезу. Никто не замечал, что он плачет, его густые, рыжие волосы, спускавшиеся до плеч, закрывали лицо. Ведь ветер теперь дул в спину и по-прежнему творил с шевелюрой юного подвижника причудливые прически.

Прочитал. Пишешь хорошо.
Светлый, ласковые, приятные для слуха и восприятия слова - это хорошо. НО! вспомни: "сказка - Ложь, да в ней намек.." Именно намека я не увидел, возможно плохо искал, однако не увидел. А с точки зрения "текста" - совсем неплохо, легко читается, а это уже не малое.

Составил несколько комментариев по тексту, если захочешь увидеть, черкни прямо здесь.

Что касается смысла рассказов.
Может быть они для православных будут понятны, но конечно, стараться донести нужно для всех.

Смысл Хлебных корочек, который хотела вложить: доброе отношение ко всем и ко всему - любовь, которую даже животные понимают, а уж тем более люди. Как любовь и доброта преображают и исправляют все к лучшему.
А неприязнь, нетерпимось, недоброта все усложняют и озлобляют.
Случай описанный в рассказе реальный.

МОНАХ В КОЛЯСКЕ.
Смысл: смирение и терпение, послушание Петра духовнику.
Этот Петр действительно потом стал "отцом в черном", т.е. монахом и детей(духовных) у него стало очень много, и зовут его действительно Авраамом, как предсказал игумен Андрей.

Короткие рассказы учила писать учительница литературная

Но есть две повести и наполовину написана книга "Невесты Христовы" (но работы, конечно, еще над ней очень много предстоит) На середине написания ее вдруг решила многое поменять, добавить реализма, трагизма.
Что-то мне теперь кажется, что пишу как-то легко и слащаво.
Не хочу играть с читателем. Побольше бы жизненности.

Насчет текста, PSR, буду очень благодарна, если выложите замечания прямо здесь.

Спасибо заранее.

А так спасибо большое
Все учту

Насчет хитростей и хитрюги, действительно, тафтология вышла Надо исправить.