Статья, изменившая жизнь.

Ну что ж, для начала хочу с вами поздороваться. Самое главное - если вы это читаете, значит, я уже, увы, умер. Но не стоит огорчаться, ведь я умер скорей всего от старости; даже если не так, какая разница ведь мне уже седьмой десяток и жизнью я доволен. Вы, наверное, удивлены таким своеобразным началом моей истории. Ну да ладно, давайте по порядку. Всё, что вы обо мне прочитаете дальше, происходило со мной давным-давно. Я не мог унести свою тайну с собой на тот свет, поэтому всё-таки решил написать. Но так как, прочитав мою историю, многие сочли бы меня сказочником либо сумасшедшим, я решил составить завещание. В одном из пунктов я просил поведать мою историю миру. Соответственно после смерти. Этот рассказ будет находиться в камере хранения, и когда я умру (ну в вашем времени я уже мертв), мой адвокат отдаст ключ от этой самой ячейки сестре. Ну что ж теперь, я надеюсь, что-то вам прояснилось. Хотя уже вначале так всё запутал!

Об многих интересных подробностей я умалчиваю. Нет, не потому что не хочу о них писать, а, конечно же, вследствие моей старости. Но самые важные детали я до смерти не забуду. Тогда я был совсем юн. Сейчас бы мне столько здоровья, сколько в молодости. Вы меня извините, отвлекаюсь там на всякие старческие бредни.
Окончив среднюю школу, я, как вразумительный молодой человек, который большую часть времени уделял учёбе, поступил в престижный университет. Уже на третьем курсе со мной заключили контракт представители престижной компании. Как же тогда я был счастлив, просто в облаках летал от радости, да и мои родители летали, конечно же, не ниже меня. И теперь, по окончанию учебы , я должен был работать там менеджером.
Да, кстати, меня зовут Николай. Для подчиненных Николай Николаевич, для вас можно просто Николай. Все равно как-то официально получается! Не люблю, когда Колей называют. Даже родители меня Николаем звали. Что-то я совсем разошёлся, ведь я уже и умер, а никак не угомонюсь, вот такой я упёртый всю жизнь (ха, выходит не только всю жизнь). Ладно, для вас уважаемые читатели я – Коля, Николай, Николаевич, в общем как хотите.
Ну, так вот у меня уже была работа менеджера, которая совсем неплохо оплачивалась. Мне никогда не приходилось себе в чём-то отказывать. И своим, уже покойным родителям, царство им небесное, всегда помогал.
Мой старый друг, которых к несчастью было не много, позвал меня на курсы брокеров. Сам он один идти не хотел и решил меня позвать для компании. Раньше я и представления не имел о биржевых торгах, об акциях. И я увлёкся этим видом деятельности. У меня, как говорил преподаватель курсов, был большой талант, и брокерское чутьё.
Так я стал биржевым игроком. Практически всегда был в выигрыше. И зарабатывал гораздо больше, чем на работе, которую я позже бросил.
Со временем я стал богатейшим человеком в городе. Но удача и чутьё меня так и не оставляли. В одно из субботних утр, я купил очередную газету со сводкой политинформации. И я увидел, что акции одной, пока не имевшей известности компании, должны были в скором времени взмыть до небес.
Эта газета стала для меня золотой жилой, своеобразным Эльдорадо. Всё своё состояние я вложил в акции этой фирмы. И опять выиграл. Вы думаете, такого везения в нашем мире не существует, что это всё сказки. Но вы должны проникнуться ко мне доверием иначе в дальнейшем вы просто выкинете мой рассказ к чертовой бабушке.
Я стал уже не богатейшим человеком города, а богатейшим человеком планеты. У меня было всё. У меня и у моей семьи, в частности у родителей, сестры и её сына, моего племянника – Дани, к которому я был очень привязан. Я перепробовал все удовольствия мира, не в чем себе не отказывал.
Не ради денег, а отчасти гордости, отчасти ради удовольствия, выкупил фирму, с которой на третьем курсе заключал контракт. Никого там не уволил, кроме начальника и поставил на его место своего друга, который потащил меня на эти курсы, ведь ему я был обязан своим теперешним состоянием.
Как ни странно всё в скором времени мне стало надоедать. В моёй теперешней жизни не было никакого смысла. Ни забот, ни хлопот, вы думаете это замечательно. Возможно, но первые пару лет
Целыми днями я сидел в своёй библиотеке за книгами, убивая время. После в библиотеке я поставил диван, что бы ни бегать туда-сюда, если вдруг устану. Я нанял прислугу и постепенно превращался в героя Гончарова – Обломова. Читал я всё подряд от научной до классической литературы. Спортом я не занимался, в обществе не показывался, а ведь меня много, кто знал. Стремительно начал набирать в весе и сердце в мои ещё молодые годы стало говорить, что с такой жизнью надо заканчивать.
Вот тогда я принялся читать очередную книжку, которая в корне перевернула мне жизнь. Да ёё и книжкой назвать трудно, просто научная статья в журнале. Заголовок гласил: «Экспедиция на марс? Для чего? Ведь мы и луны - то не видели!»
Затем я быстро просмотрел статью
Планируется экспедиция на марс, которая, как ученого, меня, несомненно, удивляет. Как вы знаете, поверхность нашего спутника до сих пор исследована только наполовину. Почему Луна теперь никого не привлекает? Уже около тридцать лет нога человека не ступала на поверхность спутника…И говорится, зачем нам на марс? Да вообще были бы у меня деньги, сам бы давно уже был на луне.

Захаров Н. В.
- Действительно, почему?! - вырвалось у меня тогда, - очень интересно.
Вот тогда – то я и начал изучать луну и почитал об экспедициях, которые были с ней связаны. Толком я так ничего и не нашёл, кроме учебников астрономии для школьником. И тогда я попросил своего племянника, компьютерного гения, поискать в любимом тогда молодым поколением интернете.
- Я ничего не нашёл,- сказал он тогда слегка смущённо, я пролазил весь интернет и ничего толком. На одном сайте научно - космических исследований я поднял вопрос о том, почему нет никакой информации о спутнике. Тогда на мой вопрос, один тип ответил так: «Молодой человек, мы понимаем ваше удивление, более того мы сами удивлены. Но вы должны знать, что ни на нашем сайте, ни на каком другом вы не найдёте никакой информации».
Меня это несомненно удивило. Меня вообще луна очень привлекла. Я теперь даже не читал, а много ходил гулять, особенно по ночам и бывало, не отрываясь смотрел подолгу на наш единственный спутник.
И мной овладела безумная и несмотря на то, как казалось мне, превосходная идея. Почему бы не снарядить экспедицию на луну за свой счёт? Средств вложить нужно было несомненно много. Но вначале нужно было о всём хорошо разузнать. Тогда я достал тот журнал, чтобы узнать фамилию и адрес того типа, который написал статью, насчёт идеи полёта на марс.
Итак, звали его Захаров Николай Валентинович, жил он, так же как и я в Санкт – Петербурге (ах, да я же Вам не рассказал о том, где я живу! Да старость не радость! Ну теперь – то знаете). Адрес я узнал при помощи Дани, про Захарова было гораздо больше, чем о луне. Как оказалось, он был профессором физико-математических наук, по специальности астрофизик, что ж – этого и следовало ожидать.
Встречу с ним я запланировал на начало следующей недели. До этого надо было уладить домашние дела. Думы о экспедиции опять наполнили мою жизнь смыслом, как же хорошо когда есть ради чего существовать! Дни опять стали протекать с нормальной скоростью, а не так, как это было в периоды жизни в библиотеке. Теперь голова обязательно была, чем то занято, в основном это всё мечтания, но всё же это лучше чем ничего. Я представлял, как в скафандре буду ходить по луне. Как в невесомости буду парить, словно птица. Я тогда невольно вспоминал Волка из любимого всем русского мультика «Ну, погоди!». И напевал песню «Земля в иллюминаторе».
Да жизнь налаживалась, я даже стал бегать на стадионе, нашел свои гантели, которые были покрыты слоем пыли толщиной в сантиметр, вследствии того, чо последний раз в руки я брал их на последнем курсе института.
Так незаметно пролетела неделя. Я огда сидел в кресле и смотрел матч Челси – Ливерпуль. Матч был довольно скушен, так как я и не увидел забитого мечя, счет остался первоначальным ноль-ноль.
Вы наверное думаете, как старик мог запомнить такие мелочи? Да сам удивляюсь, но жизнь с момента прочтения статьи мне запомнился будто фильм или книга, которые смотре либо читал не раз.
Спать я лег довольно поздно, но так и не смог заснуть. Причиной того было скорей всего волнение по поводу предстоящей встречи.

Удивительный человек.
Проснувшись, если можно так сказать, когда не спишь я начал собираться на встречу с астрофизиком.

Захаров был несомненно удивительным человеком, он не был похож на остальных моих знакомых. Может быть я просто-напросто не был знаком с учеными? Скорей всего. Но что-то в нем такое было.
Я думаю Вам интересно, что же рассказал мне тогда ученый, который являлся моим тёской. Его ведь как и меня Николаем звали.
Что ж всё рассказывать не стану, всё вам будет не интересно слышать. Скажу самое основное, полет он планировал наполовину нелегальным. Он сказал, что ни кто не пустит нас на луну. А в космос просто как первую в мире группу космических туристов пустить могут. Во-первых, Николай должен будет уволиться с работы, чтобы никто и понятия не имел, что он многое знает о космосе. Во-вторых, он привлечёт ещё космонавтов, которые умеют управлять кораблями и которые, так же должны быть уволены со всяких исследовательских станций. В-третьих, наш корабль будет управляться автопилотом, который программируют те же, кто и даёт нам разрешение на полёт. Наша основная задача заключается в том, чтобы, как только попасть в космос отключиться от автопилота и направить корабль в сторону луны. Планировалось пять участников экспедиции, все, кроме меня должны иметь связь с космонавтикой иначе на луне мы бы не прославились. Захаров сказал мне, что сам соберёт группу.
С оборудованием оказалось проще, чем с набором людей. Оказывается, наша страна будет только рада продать лишний космолёт и оборудование.

Подготовка к полету продолжалась в течении всей оставшейся весны.
Захаров быстро подобрал двоих. А последнего пятого нашёл, только за неделю до полёта. Из тех двоих мне очень не понравился один человек –это был Кузьмин, тот самый стервозный дежурный, который не хотел пропускать меня к Николай Валентиновичу.
Я долго спорил с Захаровым по поводу этой кандидатуры, но он сказал, что этот тип умеет управлять космолётами и вообще работал не по специальности, а его настоящая специальность штурман.
Ещё тогда я понял, что с этим типом будет много проблем, но выбора не было. Что касается меня, то я каждый день тренировался. Захаров договорился с друзьями насчёт моей подготовки и я каждый день испытывал перегрузки давления. В общем, если можно так выразиться, прошёл «курс молодого космонавта».
Эксперты сказали, что я готов. Так же Николай Валентинович предоставил свои работы по изучению луны, который меня хоть немного просветили.
Что касается экипажа, с тремя из них вы уже знакомы. Четвёртым был Иван Колесников. Работал преподавателем астрономии в московском авиационном институте, являлся автором многих научных статей, связанных с изучением космоса, в том числе и исследованием земного спутника. По внешности он был полной противоположностью Захарова: высокий, атлетическое телосложение, русые волосы, а глаза были стандартные зелёного цвета. Ему было около сорока лет. Единственная его отличительная черта – это болтливость. Его болтовня, конечно, же была научной, но слишком уж она было долгой и быстро всем надоедала. С ним мы быстро подружились, как мне кажется, он нашёл человека, который без устали может его слушать.
Последним был Андрей Платонов, он присоединился, как вам уже известно, за неделю до полёта. Захаров нашёл его в Чили, он также работал в исследовательской обсерватории. Он был очень высоким, где – то два метра высотой, и шириной плеч не уступал тяжёлоатлетам.
Как вы понимаете, я был единственным среди учёных. Я им во многом завидовал. Завидовал, конечно же, знаниям. Во время споров, не мог вступать с ними в споры, по тому или иному научному факту, за что себя очнь ненавидел.
Несмотря ни на что, экипажем я был доволен. Противное мне присутствие Кузьмина, заменяло присутствие таких замечательных людей, как Иван, Андрей и Николай Валентинович.

«Земля в иллюминаторе…»

Ну что ж, весна закончилась. Весны в тот год было мало, ведь зима задержалась, а лето наступило раньше и такому отсутствию времени года, никто соответственно не обрадовался. С природой творилось что-то непонятное. Ученые твердили про глобальное потепление, с которым я был категорически не согласен. Больше мне нравится термин «глобальное отсутствие весны». Последнюю неделю на Земле я со своими новыми друзьями провёл, как последнюю, наслаждаясь всеми земными радостями. Мы ездили на рыбалку, ходили на охоту, смотрели футбол и играли в шахматы. Да не плохо тогда провели время.
Неделя та быстро пролетела, полёт должен был состояться на следующий день. Я с Платоновым играл в шахматы, он тогда ещё неплохо провёл защиту Каро-Кан. В дверь позвонили, я поспешил открыть. На пороге стоял Захаров, его выражение лица не предвещало ничего хорошего.
-Что не летим? – поинтересовался Андрей.
-Да летим, летим. Проблема не в этом. Всвязи с запрограммированным полётом у нас ограниченный запас еды. Я долго с ними спорил. Говорил, что все равно на экстренный случай надо брать с запасом. Они так на меня косо посмотрели, что я не стал с ними спорить, мало ли ещё чего не ладного подумают. Я попытаюсь договориться со знакомыми на продуктовом ракетном складе, они помогут, чем могут. Но время у нас всё-таки останется ограниченным. Понимаете. Время, которого всегда недостаточно будет ограниченным! – с возмутительного тона он перешёл на крик.
-Да плохи дела. И на сколько нам хватит?
-Они программируют двухнедельный маршрут, соответственно на столько и будут рассчитаны продукты. Конечно же это всё мы растянем на три недели не испытывая чувства голода, но и плюс если ребята помогут чем-то где-то ещё недели на две. Соответственно пять недель. Но вы сами знаете, что такое пять недель исследовательских работ, - ничего.
-Да. Но ведь другого выбора у нас нет?
=А какой у нас выбор? Нет естественно. Вы как? Собрались?
-Да, - мы ответили в унисон.
-Ладно, давайте, не опаздывайте, завтра в пять. И советую вам ложиться пораньше, впереди трудный день.
-Хорошо, только партию доиграем! – ответил я.
-Ну, тогда до завтра.
-Да завтра.
Захаров ушёл. Да полёт был немного подпорчен, вообще мы собирались провести на поверхности луны не меньше трёх месяцев.
-Бедный Николай, мне его жаль. Об этом полёте он мечтает с давних времён. Мы тогда на одном курсе учились. Его ещё тогда Луна привлекла.
Я промолчал. Действительно, всё на протяжении двух месяцев подготовки шло хорошо и тут такое, да ещё в последний день. Захарову приходилось и так не сладко, ведь за всё отвечал он, он всё и организовал. Пока мы наслаждались отдыхом, он бегал, просил подписи всяких документов, которых было невероятно много.
Без сомненья, если бы не его суета, никакого полёта бы не состоялось.
Шахматную партию мы так и не доиграли в тот день. Решили оставить её и доиграть после возращения.
Проснулся я наследующее утро, на удивление, довольно легко. Вызвал такси и отправился на ракетодром. Все, за исключением Захарова, были уже в сборе и ждали только меня.
-А где Валентинович? – поинтересовался я.
-Проходит последний инструктаж.
Затем нас провели к нашему кораблю. Войдя в него, на меня нахлынуло чувство страха смешанное с радостью. Первого чувства тогда было гораздо больше. Я жутко волновался, у меня даже коленки тряслись. Такого со мной давно не бывало, в последний раз так волновался только на экзамене после одиннадцатого класса.
-Не волнуйся Николай, - успокаивал меня тогда Колесников. В этих новых кораблях ты и перегрузки не почувствуешь.
Все равно он меня не успокоил. Почувствую, не почувствую все равно, не каждый день в космос летишь.
Я шёл по длинному винтообразному коридору. Слева одним глазам прочитал надпись на одной из дверей – Комната отдыха. Отдых это хорошо, невольно тогда подумал по себя.
Тут автоматический голос проговорил: «До взлёта осталось двадцать минут, просьба занять места». Мы во время взлёта должны будем располагаться в сонниках, так называли космонавты камеры, в которых они спали. Так же в этих камерах космонавты должны находиться при взлёте, отчистке воздуха, так же при нарушении герметизации. Размерами и удобством эти камеры не уступали двуспальной кровати. Они имели свой климат контроль, который сам и настраиваешь.
Я занял своё место в соннике и ждал. Во время ожидания я бесконечно думал. Думал, как впервые увижу со стороны нашу планету, как ступлю на поверхность Луны. Меня очень утомили эти мысли, и я невольно заснул.

Разбудил меня тогда глухой стук по поверхности сонника.
-Эй, ты там, что заснул? Всё интересное пропустишь, – знакомый голос Андрея.
-Минутку, - я открыл дверцу сонника, и меня мгновенно подняло в воздух, - эээй.
-Да мой друг, невесомость, на держи, это электромагнитные подковы. Прикрепи их к обуви и нажми на кнопки по бокам.
-Ага, легко сказать, как я их прикреплю? – я беспомощно болтался в воздухе.
-Сейчас помогу.
Он подтянул меня за ноги словно воздушный шарик и надел, что то вроде сандаль. И я тут же обрушился на землю.
-Классная вещь эти подковы. Они, не как раньше магнитят к полу, а просто стимулируют гравитацию в радиусе трёх метров от носителя. Так что чувствуешь себя, как на Земле. И поесть можно по-людски. Ну давай поднимайся, такое увидишь. Он провёл меня в кабину управления. Это было
Великолепное зрелище перед нами в пространстве, болталась наша планета. Я смотрел на неё словно на глобус. Потом я начал смотреть по сторонам. Не только я восхищался всем этим. Захаров просто прилип к смотровому окну, как будто так можно больше рассмотреть!
-А где же луна, - спросил я, она должна, как я догадывался находиться где-то рядом с планетой, но её не было.
-Не стоит беспокоиться мой друг,- с ноткой радости в голосе прокричал Захаров. Сейчас она скрыта от нашего зрения Землёй.
Я тогда покраснел, как я и сам не мог догадаться, что она просто за планетой!
Налюбоваться таким зрелищем было так же невозможно, как и надышаться перед смертью. Платонов любезно предложил мне визуальную экскурсию по космосу. Он показал мне красную звезду, которая, как оказалось была вовсе не Землёй, а Марсом. А также рассказал про некоторые созвездия, такие как созвездие козерога, водолея, орла, дельфина, которые мне ничем не напоминали тех, в честь кого названы.
-А сколько от земли до Луны? – поинтересовался я, надо ж было узнать про объект наших предстоящих исследований как можно больше.
-Если мне не изменяет моя память, то триста восемьдесят четыре тысячи четыреста километров.
-Да память тебе, как всегда не изменяет, - поддержал разговор Захаров.
-А на луне нам нужны будут эти подковы?
-Да, несомненно, ведь ускорение свободного падения на поверхности равно 1,62 метра на секунду в квадрате, что меньше чем на нашей планете, примерно в шесть раз. Следовательно, и вес наш будет в шесть раз меньше. А эти подковы – чудо техники, они стимулируют гравитацию, где бы мы ни были, то есть подковы создают такую же гравитацию, как и на Земле с ускорением свободного падения 9,8 метров на секунду в квадрате.
-А из чего состоит вообще поверхность луны? – я хотел познать всё сразу.
-Лунный грунт – реголит, состоит из разнозернистого обломочно-пылевого материала,
обломки которого представлены лунными породами и минералами,
стеклом, литифицированными брекчиями, фрагментами метеоритов.
Сформирован в результате дробления, перемешивания и спекания лунных
пород при падении метеоритов. Насыщен инертными газами. Мощность
реголита от долей метра до десятков метров.
- Эй Валентиныч, ты ведь не лекцию читаешь, объесняй нашему другу попонятнее, откуда он может знать, что такое, например, брекчия или инертные газы?
-Ну, что такое инертный газ я знаю, а вот про брекчию впервые слышу.
-Брекчия - сцементированная обломочная горная порода, сложенная
угловатыми обломками различных горных пород размером свыше 1 сантиметра. Различают вулканогенные, осадочные и тектонические брекчии, - тем же научно – деловым голосом прокомментировал Захаров, - сейчас понятно объяснил?
-Ага, - неуверенно ответил я , конечно же, я ни черта ни понял из того, что он сейчас протараторил.

-Ну вот, уже лучше. А теперь к делу, Володенька проверь связь (да, кстати Кузьмина Владимиром зовут, а то я забыл вам его представить).
-Всё в порядке.
-Тогда приступим. Дело в том, что нас могут прослушивать. Я взял у знакомых прекрасную вещь, - он указал на прибор, который был в руках у Кузьмина, внешне прибор напоминал пульт, к примеру, от телевизора,- это небольшая вещица в радиусе десяти километров обнаруживает все известные миру прослушивающие устройства. Итак, мы намерены отключиться от программы, значит, пилотировать придётся вручную. Володя думает, что с этим он управится, но не обещает мягкой посадки. Я думаю приступить к этому завтра, как раз, как написано в программе, завтра нашему взору откроется луна, и останется только взять прямой курс на луну. Теперь вы должны знать, по возращению на Землю, нас могут допрашивать. Все должны отвечать одно, программа отказала, управления на себя взял Кузьмин. Откуда он умеет летать, вы не знаете. На этот вопрос Володя знает, что отвечать, а вас это беспокоить не должно.
А теперь предлагаю вам господа ученыё, - я тогда повернулся спиной к Захарову, - не отворачивайтесь Николай, Вы такой же ученый, как и мы, - меня это тогда жутко обрадовало,- чем-нибудь займитесь, советую прочитать ранние теории о строении луны.
-Да что там читать, до сих пор помню лекции нашего тогдашнего Штесселя, преподавателя астрономии. Могу зачитать вам вслух,- хвалился Колесников.
-Да Штессель это поистине неплохой преподаватель, хоть и учит методами террора, ну рассказывай, коль помнишь всё.
-Хорошо, Принято считать, что недра Луны можно разделить на пять слоев. Поверхностный слой — лунная кора. Ее толщина меняется от шестидесяти километров на видимой с Земли половине Луны и до ста км — на невидимой, имеет состав, близкий к составу лунных материков. Под корой располагается верхняя мантия — слой толщиной около двухсот километров. Еще глубже — средняя мантия толщиной порядка пятисот километров; полагают, что именно в этом слое в результате частичного выплавления формировались «морские» базальты. На глубинах порядка шестисот-восьмисот километров располагаются глубокофокусные лунные сейсмические очаги. Нужно, однако, отметить, что естественная сейсмическая активность на Луне невелика. На глубине около восьмисот километров кончается литосфера и начинается лунная астеносфера — расплавленный слой, в котором, как и в любой жидкости, могут распространяться только продольные сейсмические волны. Температура верхней части астеносферы порядка одной тысячи двухсот Кельвинов. На глубине 1380-1570 километров происходит резкое изменение скорости продольных волн — здесь проходит граница (довольно размытая) пятой зоны — ядра Луны. Предположительно, это относительно небольшое ядро (на его долю приходится не более 1% массы Луны) состоит из расплавленного сульфида железа. Поверхностный довольно рыхлый слой Луны состоит из пород, раздробленных постоянным потоком падающих на нее твердых тел — от микрометеоритов и пыли до крупных частиц — многотонных метеоритов и астероидов, всё!!! – он это протараторил будто ведущий арабских новостей.
-Ну ты выдал, вас похоже Штессель наизусть заставлял учить?
-Ну да в общем оно так и было.
-Я смотрю, вы с Валентиновичем сговорились, - вмешался Андрей, - вы бы понятным языком объясняли. Хочешь, я тебе всё объясню, как следует?
-да нет, я всё практически понял. Вот только Иван говорил, что-то про лунные материки, что там есть материки?
-Да несомненно, они занимают более восьмидесяти процентов лунной поверхности. Так же есть и лунные моря. Особенно хочу выделить масконы, которые очень привлекают внимание ученых всех стран мира. Масконы – это области лунных морей, в которых наблюдаются существенные изменения гравитационного поля Луны, положительные аномалии силы тяжести, обусловленные концентрацией массы на некоторой глубине. Представь себе такую картину: идешь ты идешь, и вдруг тебя подбрасывает к воздуху или наоборот тянет с невыносимой силой вниз.
-Но ведь у нас есть подковы?
-Это точно! Масконы нам – нестрашны.

Провал в бездну или плохой штурман.

Андрей ещё долго меня тогда знакомил с солнечной системой, показал ближайшие к нам планеты, такие, как Марс и Венера. Марс был кроваво – красного цвета, Винера мерцала так же, как и все дальние объекты, правда немного отдавала фиолетовым оттенком.
-Ну, может быть, до Марса мы и долетим, но не дальше, до Юпитера нам не добраться. По крайней мере, не в этом веке, - рассуждал Андрей.
-Это почему же? Придумают такие двигатели, чтобы скорость света придавали и полетят, - рассуждал я.
-Дело даже не в дальности Юпитера, просто между ним и Марсом располагается цепь астероидов, а сам понимаешь, со скоростью света астероиды не пройдешь. И вообще Захаров прав, зачем нам эти планеты, мы ведь ещё и Луны не знаем.
-А кто первый вступил на поверхность Луны? Это были вроде американцы?
-Да. До сих пор помню: двадцать первое июля шестьдесят первый год. Армстронг – человек, который первый вступил на поверхность спутника. А ведь этим человеком мог бы стать мой дед, представляешь! Мой дед мог стать первым человеком! А не какой-то американец. Американский «Апполон 11» нас опередил, а наша бедная страна просто не захотела тратиться на полёт, ведь этим полётом славы не наберешься, спутник уже открыт, на нём чужой флаг, понимаешь? А наука, знания - на втором месте!
-Да, но тогда и время такое, лишние расходы страна себе не позволяла.
-Да какие там расходы. Казнокрадство было в стране и всегда будет. И какая тогда экономика?
-Но ведь мы сейчас где? Правильно, в современном космолёте вращаемся вокруг Земли и это уже что-то.
-Да ты несомненно прав, - на этих словах наша маленькая дискуссия закончилась.
“Уважаемые туристы, приглашаем вас в комнату отдыха на кинопремьеру 20.. года «Убийство на улице Морг»” – по нашему кораблю прозвучал автоматический, но довольно приятный голос. И мы с удовольствием пошли на премьеру. Это был небольшой фильм, экранизация по роману Алана Эдгара По. Если честно уже не помню фильм полностью, помню только, что про аналитиков и способность человека анализировать. Там один человек мог читать мысли, анализируя ход мыслей друга, заостряя своё внимание на всяких мелочах.
Затем разошлись по сонникам, предстоял трудный день, не такой трудный, как напряженный и ответственный. Я зашёл в библиотеку на корабле и взял книжку почитать на ночь. Кстати давно не читал, как вы помните это увлечение, точнее сказать моё время провождение, внезапно закончилось.
В соннике была сенсорная панель управления, на которой можно было выбирать разные режимы. Я начал пересматривать; после массажного режима я нашёл то, что мне было нужно – режим чтения. Как только я провел по этому пункту меню пальцем, моя кровать преобразовалась в кресло для чтения. Читал я тогда «Плаванье и приключения капитана Гаттераса» или что-то в этом роде Жюля Верна. Да этот писатель, несомненно гений, писать такие книги, не выходя из своего кабинета. Мой Вам совет – хотите выучить географию, - читайте книги Верна. Кресло было настолько удобным, что я так и заснул сидя, с книгой на груди.
Разбудил меня всё тот же глухой стук по наружной обшивке сонника. И опять меня разбудил Андрей.
-Эй, пойдём! Скоро будем приступать к задуманному.
-Иду, иду! – вдруг я вспомнил, что заснул сидя а сейчас лежал в кровати. Меня взволновало, кто это мог меня уложить. Тут все мои мысли улетучились, как только я прочитал сообщение на панели управления сонником, которое гласило: «После ночной проверки режима чтения, пользователь не ответил на световые сигналы, после чего режим был автоматически переведён в режим сна. Хотите отключить функцию авто перевода режима?» Конечно же, функцию я не отключил и решил, что когда возвращусь, и мне нечего будет делать, поставлю в свою любимую библиотеку такой сонник.
-Пойдём, Валентинович себе места не находит, исходил уже весь корабль взад вперёд.
-Как там Кузьмин, готов?
-да вроде, но, что-то не нравится мне, что он буде управлять. Он вроде никогда не летал…
-Как не летал?- я был шокирован, - он же вроде штурманом был.
-Да, но штурманы не управляют космолётами вручную, они пишёт программы траектории полёта, понимаешь? В общем, просто сидят за компьютером и пишут.
-А почему бы не написать программу полёта с данной точки на луну и не мучиться.
-Для того, чтобы изменить программу полёта нужен пароль доступа к главному компьютеру, которого у нас нет.

Мы прошли по коридору до пульта управления, Захаров и в правду ходил туда - сюда, что – то бормоча про себя.
-Ладно, приступаем,- Николай Валентинович будто проснулся, - Николай советую тебе пойти в сонник и включить режим амортизации, но если хочешь, конечно, можешь сесть в кресло и пристегнуть ремни, просто перегрузки не очень приятны, тебе выбирать, - он говорил очень взволнованно и несвязно. Я выбрал последний вариант и сел в крайнее кресло.
-Что ж это твой выбор. Итак, все на места. Володя готов?
-Так точно.
-Приступаем, - Захаров уселся в кресло, стоявшее рядом с моим.
Кузьмин занял место пилота, повернул какой-то рычаг, затем на панели, где было много различных кнопок, открыл небольшую красную крышку, под которой была такого же красного оттенка кнопка. После того, как он её нажал, нас оглушил дикий рев сирен, и на экране появилась надпись: немедленно включите автопилота, затем сквозь звуки сирен я расслушал тот женский автоматический голос, который твердил нам не переходить на ручной режим, теперь голос не был приятным, он был пронзительным, орущим. Я думал, это не закончится, но следующее нажатие Кузьминым какой-то кнопки всё остановило.
-Я думал, она не перестанет кричать, - сказал Кузьмин, вытирая со лба пот. – Итак, включаю дополнительные двигатели, беру курс на Луну, пристигните ремни ребята, посадка будет не мягкой. Он потянул штурвал, какой-то время я не чувствовал никакого движения, как вдруг меня с бешенной силой вмяло в кресло, я не мог пошевельнуться, да что там говорить я и дышал еле-еле. Собрав все силу, я повернул голову в сторону смотрового окна, это было великолепно: на такой огромной скорости все мерцающий точки преобразовывались в полосы, различных цветов и раскрасок. Моё любование нарушил душераздирающий крик Кузьмина.
-Николай Валентинович! Мы падаем, что-то с левым двигателем. Один двигатель не справляется, дополнительные включить не могу, они блокируются после перехода на ручное управление. Работают только на автопилоте. Мы падаем на луну; падение будет медленным, но удар о поверхность будет велик. Я не знаю, что делать.
-Черт возьми, почему двигатель отказал? Они же не отключаются сами по себе, вероятно ты ввёл не тот режим полёта. Один двигатель отключают, когда надо снизиться, смотри внимательно. И сколько нам осталось падать?
-Около трёх минут. Но тут где-то тысяча всяких выключателей. Даже если я и найду нужный, вряд ли смогу исправить положение. Мы разобьёмся!
Я удивлялся их спокойствию, мы падали, а они хоть бы хнырь. Я посмотрел на остальных – они улыбались.
-Тогда будем прощаться, - сказал Колесников.
- Простите меня друзья, я вас всех сюда затащил, я виноват, - Захаров был смертельно бледен, а между тем луна становилась всё больше по мере нашего приближения.
-Ты о чём Валентинович, я всегда мечтал умереть такой смертью. Если бы не ты, мы бы никогда не познакомились с космосом. Спасибо тебе за всё.
-Спасибо! – хором крикнули Кузьмин и Платонов.
До луны оставались считанные секунды. Я закрыл глаза. Я ожидал разрушительного удара, как вдруг корабль плавно остановился, перегрузка исчезла.
-Я жив! - кричал Иван, - вы все живы! Ура! Молодец Кузьмин, как ты смог так нас остановить?
-Я нечего не делал, это сделал не я.
-Стоп! Мы ещё не на поверхности, посмотрите, мы парим над лунным морем, да это же маскон! Причём невероятной силы! Но это не возможно, такая аномалия против всех законов физики! Маскон оттолкнул нас, а это против закона сохранения энергии! Но это, черт возьми, как - никак кстати.

Вот так вот, мы были обязаны жизнью лунной аномалии.
Гравитация внутри была восстановлена. Было решено сделать вылазку на поверхность луны и установить там российский флаг.

Не буду вам рассказывать, как прошла наша вылазка на поверхность, ничего интересного там не было, а попытаюсь перейти скорее к делу, да и к теме моей истории в целом.
Как вам известно, время нашего пребывания было ограничено в пять недель. За это время, мои друзья ученые хотели сделать как можно больше.

Вы, несомненно, думаете, как отреагировали, на наше, так сказать падение на луну? Вот вам мой ответ – я сам не знаю, после того, как мы прибыли в пункт нашего назначения, мы отключили все средства связи. И решено было не включать их до конца наших исследований. Что касается исследований. Первую неделю мои друзья, несмотря ни на что, проводили исследования пассивно: исследовали лунный грунт, наш маскон-спаситель и всякие мелочи от температур до атмосферного давления на спутнике.
Экономии продуктов не ощущалось, мы не голодали. Всё шло своим чередом.
Так же мы определили своё место положение по лунной карте. Наш маскон, находился в Море Кризисов, такое вот интересное название было приписано лунному морю.
На следующей недели мы планировали отправиться в экспедицию. Мы хотели исследовать лунный кратер, расположенный в районе Озера Сновидений. Если смотреть по карте, располагалось оно на юго-востоке спутника, и самое главное путь к нему был для нас открыт, так как продвижение будет осуществляться по равнинной части Луны.
На нашем корабле был расположен луноход, рассчитанный на четверых человек. Следовательно, кому-то придётся оставаться на корабле. Моё место, а также место Кузьмина и Захарова не обсуждалось. Поэтому приходилось выбирать между Иваном и Андреем. Что бы никого не обидеть, мы кинули монету. Счастливчиком оказался Платонов.
Луноход внешне напоминал гусеничный трактор, часто применяемый в сельском хозяйстве. Снарядив его всеми необходимыми нам вещами, а так же недельным запасом продовольствием мы выдвинулись в путь.

Провал в бездну.

Выезд был назначен на восемь часов. Проснувшись, я посмотрел на часы, которые показали семь часов, пятое июня, 20.. года. Оказалось, что все ещё спят. Я начал всех будить, стуча по крышкам их сонников. Позавтрокав мы отправились в путь.
Переезд, как я вам говорил был лёгким, но очень медленным. Наш луноход был оборудован буром и штукой похожей на клешни. С их помощью ученые каждые пять километров брали на анализ лунный грунт.
И каково было наше изумление, когда в одной из такой пробы мы обнаружили заводное кольцо, штуку при помощи, которой мы вешаем на ключи брелки. Представьте себе радость Захарова.
-Ребята, вы представляете, что мы нашли! В этом месте, по официальным источникам, не ступала нога человека. Армстронг был прав, на луне, кто – то есть. И вот вам доказательство!
-Что? Занята? – я был удивлён, почему мне до сих пор не рассказали об этом?
-Извини Николай, я тебе не хотел тогда говорить. Было интервью с Армстронгом, около десяти лет назад, в котором поднимался вопрос: почему на луне мы не были больше двадцати лет? На этот вопрос он очень коротко ответил: «А потому что Луна уже занята, нам там нечего делать. Нас прогнали оттуда в прошлый раз, прогонят и в следующий».
- Прогнали? И Вы мне только сейчас об этом говорите? Бред какой-то и Вы, как я понимаю верите в теорию Армстронга?
-Ведь мы только нашли доказательство?
-Это кольцо не о чем мне не говорит, оно могло попасть сюда с какого-нибудь земного корабля? Не так ли?
-Несомненно, могло, но почему Вы так настроены? Вы только представьте, здесь на луне, не далеко от нашей планеты, может находиться другая цивилизация. И мы живём бок - о - бок и не имеем с ней ничего общего!
-Я верю, когда есть доказательства, а это кольцо доказательством я не считаю.
-Послушайте ученого, мой друг. Чтобы доказать какую – либо теорию нужно в неё верить. И тогда доказательства сами к вам придут и не нужно будет их искать. Понимаете?
На этом наш небольшой спор был закончен. Сколько бы ни учил меня Валентинович, я остался при своём мнении. До Озера Сновидений по нашим расчётам было около двенадцати часов пути. После находки наши пробы лунного грунта участились вдвое. Следовательно, и время поездки значительно возросло. Сидя в весьма удобном кресле лунохода я заснул. Разбудил меня крик Кузьмина.
-Я не могу! – кричал наш горе-штурман.
-Как это не можешь? Ты что не можешь затормозить. Не могу в том-то и дело. Я и двигатели выключить не могу, точнее они выключены, но нас будто что-то тянет.
-Но уйдёт же!
Я всмотрелся, о чем так взволнованно толкует Захаров. То, что я увидел, пронзило меня насквозь, в два счёта разбило мою теорию. На высоком плоском камне был нарисован рисунок, точнее чертёж. То, что я успел рассмотреть это четыре взаимно перпендикулярных стрелки, над каждой из них были написаны какие-то знаки.
-Это доказывает тебе мою историю? – победоносно посмеивался Николай Валентинович.
-Да, - с интонацией побеждённого коротко ответил я.
-Не хочу вас прерывать, но нас до сих пор куда-то тянет! И я не могу с этим ничего поделать!
-Дайте мне карту! – потребовал наш главный, - Черт побери, нас тянет к кратеру!
- И что делать?
-Пока будем ждать, там посмотрим.
-Куда смотреть надо выходить из лунохода и возвращаться к кораблю! – Кузьмин, несомненно, потерял самообладание.
-Ты что, Володенька, мы в нескольких шагах от великого открытия, а ты возвращаться! Предлагаю пока перекусить.
Все поддержали это предложение. Мне не давал покоя тот чертёж на камне, потом меня осенило: ведь это, что-то вроде указательного камня. Как в сказках: налево пойдешь – коня потеряешь, направо – сам сгинешь.
Я поделился своими мыслями с остальными, как оказалось, я был не единственным, кто догадался. Захаров только улыбнулся и похлопав меня по плечу, сказал, что я быстро соображаю.
Меж тем нас продолжало тянуть. Все были удивлены таким явлением. Какие силы могли нас тянуть? Это так и останется для меня тайной. До кратера оставалось около тридцати километров, что с нашей скоростью, которая сейчас была увеличена, в связи с отсутствием проб грунта, составляло около двух часов.
Я поинтересовался насчёт кратера, как рассказал мне Захаров, он образован в результате падения метеорита или же кометы. Глубина его до сих пор не была установлена. А неустановленна, только потому что каждый раз показатели устройств для измерения расстояний, в том числе и глубин всегда оказывались разными. Они то показывали глубину в тысячу метров, то в десять тысяч километров, что вообще превышает диаметр луны!
Два часа пролетели невероятно быстро. Перед нами открылся вид на кратер. Это была дыра диаметром около ста метров.
-Мы же провалимся! – кричал Кузьмин. Захаров оставался неподвижен.
-Я вас не держу, - отвечал он, - можете выходить.
-Что ж! Умирать так вместе, - в первый раз за весь путь заговорил Андрей.
- Да вы все сумасшедшие, - сказал Кузьмин и, надев шлем от гермокостюма, выскочил наружу через открытый им люк.
Я молчал. Я тоже хотел выйти, но не хотел упасть в грязь лицом, ради этого я был готов умереть. Подумать только. Наверное, будь я в другом обществе, выскочил бы так же, как Кузьмин и не пожалел и стыда б не почувствовал.
До бездны оставалось меньше десяти метров. Вот уже и того не осталось. Наш луноход накренило, мы падаем. Но мы не падаем с привычным ускорением падения на земле. Мы вообще можно сказать не падаем. Наша скорость после попадания внутрь кратера ничуть не изменилась. Нас тянуло в бездну. Я даже не знаю, сколько продолжалось наше, так сказать падение, знаю только, что не меньше шести часов. Ещё мы заметили, что не раз изменяли своё направление внутри кратера, то нас направляло влево, то вправо, то вообще, казалось, что мы поднимаемся и опять продолжали падать.

Вот наше блуждание по кратеру продолжалось более суток, мы так и не сомкнули глаз, всё время следили за маршрутом. Включенные нами прожектора ничуть не рассеивали густой темноты.
И каково было наше удивление, когда где-то вдалеке забрезжил свет.
Всё ближе и ближе. Это огонь, несомненно, огонь. Он нас поглотит. Вот-вот уже совсем близко. После долгой темноты меня ослепляет, я закрываю глаза. Мои мысли (в то время думал, что они последние) – это пара слов: «Ради чего?» . Я сильно зажмурился, представляя как буду гореть, словно в аду и как мне будет больно. Но ничего не происходит и тут после, как мне казалось, векового молчания крик Захарова!
-Смотрите! Этого не может быть!
Я открыл глаза. Яркий свет ослепил меня. Глаза, привыкшие к темноте, невольно закрылись! Когда я снова смог их открыть, я был вскоре озадачен, чем поражён.
-Море? – вскричал я. Водная гладь простиралась перед нашими взорами, сливаясь с горизонтом. Волны налетали на нас, но непонятно почему исчезали. Лёгкая пена на гребнях волн взлетала от дуновения ветра, и брызги попадали на наше смотровое стекло. Нас уже не тянуло, мы остановились, точнее мы катились по инерции вниз, и вроде бы по какой-то дороге ,поросшей травой!
-Куда мы попали? Мы на Земле? Что это, море? – голос Андрея дрожал, он как и все был поражён.
-Нет, это исключено, мы скорее в центре луны. Да чем- то напоминает море. Смотрите, - он показал на запад, там тянулась береговая линия, - это скорей залив. Интересно можно ли здесь дышать, Захаров не надев шлема гермокостюма, вылез, мы даже не успели его остановить.
-Великолепно, как дома даже приятней, словно после грозы!
Мы с облегчением вздохнули и выбрались наружу, я глубоко вдохнул. Действительно воздух был перенасыщен азотом и великолепно пах свежестью. Как бывает обычно после грозы.
-Невероятно, вы приставляете, что мы открыли!
-Открыли? Вы посмотрите туда, - Андрей указал на дорогу, по которой, видимо давно не ездили.
-Да ты прав, это наводит на плохие мысли.
Хоть и было светло, но свет резко отличался, от привычного Земного, а всё дело в том, что свет создавало не солнце, как объяснил Захаров это был электрический свет. Светилось всё небо, которое непосредственно и было источником света, электрические волны создавали удивительную игру света, преломляясь в облаках, высоко стоявших в небе. Не редко в разрыве облаков вспыхивал луч удивительной яркости. Свет этот совсем не грел, скорей наоборот, ощущения как будто он тебя пронизывает.